 «Верю» ли…Один из проектов 2-ой московской биеннале современного искусства стартовал 28 января в новом Культурном центре «Винзавод», где в будущем планируют обосноваться такие галереи как Айдан, Риджина, ХL. Современные художники во главе с куратором (Олег Кулик) «породили» живой, подвижный организм проекта «Верю». Зритель попадает в трансцендентную туманную атмосферу андеграунда, где все пространство наполнено дымом, производимым таинственным аппаратом — генератором нимбов, с сухим щелчком, выбрасывающим турбулентные кольца (Александр Пономарев). Ирония, дистанция, критичность характеризуют работы и пространство, которое, как аттракцион, не дает расслабиться зрителю, постоянно давит на все органы чувств, на слух, на обоняние и даже на мочевой пузырь, когда на втором этаже неожиданно встречаешь винный «водопад» (Синие носы). Очень быстро возникает ощущение, что нет ценности каждой отдельно взятой вещи, есть созданный и главенствующий контекст, есть те отношения, синергия, что возникает среди экспонатов, порождает эмоции. Но тогда начинает «играть» и каждая вещь в подлинном своем состоянии, объединяющем всех. А в данном случае по «заказу» куратора объединяющим должно было стать проявление Веры, как чувства, причем не всегда религиозного, ибо верить можно во что угодно, а вот веровать… Так, Геннадий Пузенков («Прыжок в высоту») предлагает рассмотреть веру через отрицание. Поэтому он роет за планкой для прыжков в высоту огромную могилу, словно говоря, что любой прыжок, сколь бы высок он ни был, приведет к одному и тому же. В закутках вселенной выставки можно встретить и троллейбус-богоносец Валерия Кошлякова, крыша которого увенчана церковной маковкой. Наверно, именно такие троллейбусы и должны ездить по третьему Риму, равно как и в метро должны объявляться новые станции («Станция «Второе небо» Колесников Денисов + Андрей Котов). Яблочко на тарелочке, которое на поверку оказывается опавшей ромашкой или цветиком-семицветиком, возрождает веру в сказку (Группа ПГ). Причем, если смотреть на донное киноизображение, — то в сказку явно советского периода. В традиции современного искусства — ломать все традиции, то есть активно идеологически и физиологически изменять мир, трансформировать вплоть до полного отрицания или просто игры, когда, например, разрушают идею колонны как несущего элемента конструкции и превращают ее в нечто легкое, мягкое и волосатое. «Зрелище» Анатолия Осмоловского это — модификация традиционного русского православного образа через абстрактную форму, которая может говорить и об изъеденности, и о структурности и ритме. Это и поп-арт и канон в одном. Здесь нет деления на вещи — все едино свет, звук, психология человека. И когда смотришь на видео Вадима Захарова, — почти божественный взгляд в храме Гроба Господня, который снимала летящая камера, — и слышишь дикие звуки отбивающей мячи теннисистки за занавеской (Дмитрий Булныгин. Видео. Без названия), то возникает ощущение Ада и Рая. А рядом «Тьма» Андрея Монастырского. Тьма — это окружающее и пугающее пространство. В темной комнате можно наткнуться на трубу и ощутить еще большую темноту и даже черноту. Так просто — «темнота», и в это веришь. Не очень заметный, но не менее значимый проект художника Юрия Альберта. Его вклад в общую копилку заключен в том, что в выпущенной для проекта «Верю» книге «XENIA» слово «искусство» написано без гласных: «-ск-сств-», как в некоторых традициях пишется имя Бога. Остается только процитировать куратора проекта: «Эта выставка нам была жизненно необходима. Понятно, что проект страшно амбициозный, огромный, сложный, но, в конце концов, у современного русского искусства должен быть свой шанс заявить о серьезных вещах в полный голос». Оля Олюнина Эта статья будет опубликована в газете «Московский художник», 2007, №1 |