Подробнее по участнику

Участники проекта

Зарва Сергей: Об участнике

Уже давно современные художники, которые обращаются к фигуративу, практически не используют модели из реальной жизни. Свои образы они находят в газетах и журналах, кино и телевидении, литературе и истории. Сергей Зарва в начале 90-х начал рисовать на любительских фотографиях (серия "Семейный альбом", 1994) и отдельных страницах из "Огонька". Его народные персонажи, одновременно жутковатые и смешные, улыбались перед объективом, гуляли на свадьбах и скорбели на похоронах, ели и пили, целовались и веселились.

Объектом творчества для Сергея Зарвы являются люди, а точнее, народ. Он рисует обычные сцены из жизни, а также портреты, камерные и "парадные", которые достигают иногда трехметровой высоты. Зарва продолжает использовать любительские фотографии как основу для своих работ, тема и композиция которых может быть продиктована очередным снимком. Это, казалось бы, приближает его произведения к правдивой репрезентации жизни. Но автор, используя выразительные средства экспрессионизма, превращает обычные бытовые сюжеты то в жизнерадостные карикатуры, то в многофигурные картины-повествования ("Свадьба", "Земля - народу", "Табор уходит в небо", 1993) то в "кричащие" иконы, где представлены сцены из жития народа ("Вера, Надежда, Любовь", 2003). Кажется, что красочный слой остается проницаемым для того, что под ним сокрыто. В его работах под искаженными чертами, кривоватыми ухмылками или веселыми гримасами проступает вечная экзистенциальная драма.

Сегодня в новом проекте "Дискотека" (2004-2005) художник является посредником между живописью и популярными масс медиа, теперь он жестко пародирует портреты из модных глянцевых журналов. Радикальное творчество Сергея Зарвы может служить хрестоматийным примером того, как бесцеремонно медиа образы искажаются сегодня современными художниками. Если коротко описать технологию создания этого живописного панно, то вначале он соединяет множество фрагментов из журналов в общий коллаж на холсте, затем перекрывает их гламурную красоту, следуя своей фантазии. Можно напомнить слова Зигмара Польке, который утверждал, что печатный эстетический декор так же важен при настоящем состоянии нашей цивилизации, как хорошие манеры за столом во время воздушного налета. Сказанные еще в 70-е, кажется, они не утратили своей актуальности.

Автор тщательно прорабатывает детали и придает каждому лицу неожиданную индивидуальность, так что "Дискотеку" можно рассматривать не только как изображение толпы, чаще всего безликой, но и как групповой портрет. В этой работе он использует яркую, "нерафинированную" палитру, которая органично сплавляет воедино элементы кича и гротеска. Но его персонажи представляют собой нечто большее, чем просто пародию. Фантастические деформации и беззастенчивые искажения, несмотря на удивительное разнообразие, подчинены общему стилю, отличному от его ранних работ. Художник создает лицо Другого, убедительный образ неизвестной до сих пор расы с особыми антропологическими чертами, который завораживает, привлекает и пугает. Эти люди не похожи на нас, но по-своему прекрасные и стильные. Не случайно Зарва покрывает изображение лаком - поверхность панно блестит как журнальная страница, являя собой какой-то "иной" гламур.

Новый проект Зарвы изображает городскую публику, предыдущие работы посвящались народным персонажам, но его художественный язык неизменно остается в рамках экспрессионизма, хотя и варьируется в зависимости от темы. Надо также сказать, что его живопись настолько декоративна, что, несмотря на очевидный профессионализм исполнения, она вызывает сильнейшие ассоциации с народным лубком. "Дискотеку", как и все творчество Сергея Зарвы, можно назвать народно-фантастическим реализмом. Оно служит еще одним доказательством, что фигуративная живопись сегодня может быть одновременно провокативной и искренней, органично соединять в себе критику и визуальное наслаждение. "Дискотека" демонстрирует субъективное авторское видение современной украинской действительности. Он создает образ коллективной страсти, и, как оказалось, в том числе революционной. Работать над "демоническим" образом толпы он начал еще до того, как Киев стал оранжевым и вышел на Майдан, и дискотека позже превратилась в форму революционной борьбы. Преобладание оранжевого цвета в работе оказалось просто "историческим" совпадением. Видимо, в прошлом году, как для автора, так и для политтехнологов этот цвет показался наиболее удачным воплощением неконтролируемой энергии.

Очевидно, что изображение человека у Сергея Зарвы вряд ли может звучать как возвращение к гуманистической теме честной репрезентации человеческих эмоций. Его живопись демонстрирует современное представление об эмоциональном реализме, который культивирует именно субъективный подход к реальности. Его предыдущие работы, даже если они изображают камерные сюжеты, также сильно перегружены эмоциями. Например, серия "Нежность" (2004), где целующиеся пары источают какую-то сверхчеловеческую энергию, намного большую, чем можно судить по столь лирическому названию. Это уже любовь не людей, а титанов. Такой эффект достигается через преувеличенную мимику, деформацию лиц любовников и что-то еще, что можно назвать магией. У зрителя его работы вызывают не менее сильные ответные эмоции. На открытии выставки "Год Обезьяны" (2005) в Киеве один из зрителей, оскорбленный авторской трактовкой революционной толпы, в патриотическом порыве сорвал одну из частей "Дискотеки" со стены.

Использование фотографии исключает непосредственный контакт между художником и портретируемым, этим добавляется промежуточный шаг, дополнительный уровень отстраненности. Эта дистанция изменяет изначальную гуманистическую идею портрета, которая, прежде всего, предполагает сходство - аутентичный перевод физического и психологического облика человека в картину. В данном случае такая дистанция является уместной еще и потому, что она предоставляет художнику не только полную свободу для любых визуальных трансформаций, но и безопасность от недовольных прототипов.

(Наталия Филоненко)