Подробнее по участнику

Участники проекта

Есипович Аля:
Об участнике

Арт-карьера Али Есипович развивается стремительно : выставка в Русском музее, две персональные экспозиции на последнем Московском международном фестивале фотографии, интерес крупных коллекционеров и Sotheby’s. И всё это – за шесть лет. Правда, нужен был опыт работы в гламурном журнале, бесконечное фотообщение с celebrities, чтобы прийти к той жесткости и даже беспощадности видения, которое Аля Есипович продемонстрировала в своём первом проекте - «No comment». Эта серия, сразу же заинтересовавшая Русский музей, многих тогда шокировала: очень пожилые люди в ситуации сампопрезентации, самопоказа. Обнажение старческого тела, равно как и сет фотографий карлика, могли показаться апелляцией к специфической поэтике «цветов зла», восходящей к традиции Дианы Арбус - Д.- П.Виткина. На самом деле ничего подобного не было, как не было в этих работах и любования собственным радикализмом документирования. Было другое, очень человечное: я попытался определить это качество следующим образом - телесное как обременение жизни. Со времён Достоевского стало общеизвестным понятие – русские мальчики. Думаю, Але Есипович удалось визуализировать понятие советские старики: советское время было экстремализировано ( «Клячу истории загоним», - В.Маяковский), лишено естественной библейской величавости протекания, соответственно, и вызов времени, нежелание мириться с любыми обременениями жизни экстремален, задирист, отчаян. Выставкой «No comment» Аля Есипович заставила о себе заговорить. Не редкость, что после первой удачи художник теряется. Есипович и последующих сериях осталась на высоте положения. То есть доказала, что обладает некой укоренённостью не только в эстетическом, но и в бытийном контекстах. Серия “Счастье” – это семейные пары, в которых мужчины – много старше женщин. Эта банальная ситуация буквально взывает к ситуации насильственного визуального вмешательства, подглядывания, когда, как писал фотокритик «Нью-Йорк Таймс» Энди Грюндберг, « из зрителей нас делают вуайеристами» («from viewers we are made into voyeurs»). Аля Есипович на этот зов не отвечает. Она портретирует счастливые пары. Движущей силой её визуальных нарративов является прежде всего материя психологических (она, естественно, дана в телесном и даже в тактильном проявлениях) отношений между моделями – материя притяжений и отталкиваний. Метафорика зеркальности проявляется в том, как модели сосуществуют, как они взаимоориентированы в пространстве, как отражаются (не столько, так сказать, миметически, сколько психически – эмоционально) друг в друге.

Другая серия посвящена женщинам – актрисам эпизода. Никаких игр – это действительно актрисы из картотеки киностудий, подрабатывающие на съёмках. Вступившие в возраст, когда карьеры уже не сделать, не очень, видимо, успешные и «в личной жизни», часто – « на грани нервного срыва». Они, впрочем, «играют»: что-то декламируют, примеряют наряды из театрального гардероба. В сопровождающих экспозицию видеорядах эта игра приобретает какую-то психотическую навязчивость. Однако это – не пробы на роль. Это пробы – на жизнь: попробовать жить как-то по-другому, сменить унылые декорации, «почувствовать разницу»… Увы, пробы, обречённые на неудачу: Аля Есипович, артикулируя ситуацию костюмирования, с какой-то пронзительной трезвостью показывает то, что не скрыть драпировкам : вены на ногах, неухоженность, тот же возраст… И - то неуловимое, что объясняет профессиональную невостребованность – смешную аффектированность поз, какую-то, что ли, неумелость…

При всём том Есипович делает очень тёплую серию… Эта теплота – в терпении, которая проявляет художник к своим героиням, в том времени, которое инвестировано в них. Именно в них – не в постановочные процедуры, а в то, чтобы заставить этих актрис эпизода раскрыться, поделиться надеждой. В современной фотографии категория человечности начинает приобретать не только смысло, но и формообразующий характер. Так, Питер Галасси вдруг заговорил о поисках « тропинки к сердцу» и о категории незаметности присутствия камеры… Аля Есипович, как мне представляется, одной из первых почувствовала актуальность этой «новой контактности» - фотографии доверия…

(Александр Боровский)